Алексей Алексеевич Воронков родился 9 октября 1947 года в селе Ромны Амурской области. Родители А. Воронкова прошли дорогами Великой Отечественной войны. В творчестве Алексея Воронкова – «сына двух капитанов» (как он сам себя называет) – выделяются произведения, посвящённые этой войне:

Алексей Алексеевич на страницах очерка поделился с читателями историей его родителей-фронтовиков – двух капитанов, которым посчастливилось встретиться в разгар войны. В самые тяжёлые и переломные для войны дни мама будущего писателя, узнав, что муж сражается в соединении генерала Обухова «где-то в районе Вильнюса», решила, что должна быть с любимым. И отправилась после лечения в госпитале от второй контузии на поиски мужа «по следам уходящей на Запад линии фронта». «Только дней через шесть, когда закончились жестокие сражения под Тукумсом, смогла состояться эта удивительная встреча в самом пекле войны. Он не мог поверить в реальность происшедшего, для него это казалось чудом, сказкой, небылью – всем, чем угодно, но только не явью. Четыре года разлуки – и чтобы вот так просто встретиться в этом аду!..».

В рассказе «Повар Иван Дугин» повествуется об операции советских войск в Маньчжурии в августе 1945 года. Воронков не стал браться за образ солдата на передовой, а показал не должного заниматься военным делом повара полка Ивана Дугина. Рядового гнетёт мысль, что, пока соотечественники брали Берлин, а однополчане освобождали от японцев Маньчжурию, ему, проторчавшему всю службу у полевой кухни, даже нечего будет рассказать после дембеля в родной деревне.

«Что делать – пошёл в повара. Было б грамотёшки поболе – на курсы бы младших командиров попросился, а тут, как говориться, всего-то три класса сельской бани. Куда с таким образованием в командиры? А на душе кошки скребут. Ну что он скажет товарищам, когда вернётся в родную деревню? Ведь засмеют, когда узнают, что он три года перловую кашу варил, тогда как другие от врагов землю нашу спасали. А врагов в ту пору было не перечесть. Они и в Европе были, и в Азии. За тем же Амуром, на берегу которого ему предстояло служить, японцы окопались. Маньчжурию с Китаем подмяли под себя, и теперь, дьяволы, глаз на нашу территорию положили».

Но, отстав от полка и оказавшись нос к носу с японскими солдатами, Дугин понимает, что зря мечтал о подвигах. Повар Дугин, лишившись «единственной помощницы, единственного друга на этой проклятой войне», понял, что теперь не успеет за полком, и его расстреляют за, что он вовремя не накормит бойцов. Впоследствии Дугин не мог вспомнить, что его тогда заставило перебороть страх и открыть огонь. «Может, за погубленную лошадку, что в агонии билась позади него, решил отомстить, а может это всплывшие в голове слова комполка вывели его из оцепенения, но только он теперь уже не боялся этих вражин, что рвались к его полевой кухне. Двоих он срезал сразу, а с третьим произошла настоящая дуэль. Тот стрелял из винтовки – редко, однако, сволочь такая, настырно, будто бы и впрямь солдатского борща непременно решил отведать. Но беда его была в том, что он не стал искать укрытия, колошматил с колена. Вот и проиграл. Очередь из ППШ прошила его небольшое тело, и уткнулся носом в траву. Но прежде пуля, выпущенная из его винтовки, пробила котёл, где находился сваренный, считай, прямо на ходу борщ. Пришлось затыкать дыру пучком травы».

Но это было полбеды. Иван Дугин лишился лошадиной тяги, и ему пришлось много километров тянуть тяжёлую железную полевую кухню. А. Воронков психологически достоверно описывает, как повар, «напрягши силы, так, что даже в висках заломило» тащил кухню по «бездорожью, с трудом преодолевая ямины и колдобины, ручьи и речушки, натыкаясь на пни и валуны. Силы оставляли его, но он всё шёл, шёл <...> От напряжения голова была готова лопнуть, словно арбуз, глаза наливались кровью, а на шее вздувались верёвками вены».

Сколько шёл Дугин не мог припомнить, но ему придавала силы мысль, что если он не дойдёт до своих, бойцы останутся без пищи. Титаническими усилиями Дугин доставил полевую кухню, накормил бойцов, которые, обрадованные горячим борщом, пророчили ему за совершённый подвиг орден. Но судьба приготовила Ивану Дугина ещё одно испытание, едва не стоившее ему жизни. Командование, не разобравшись в случае с Дугиным, «за проявленное дезертирство по законам военного времени» приказало немедленно «расстрелять бывшего повара полка рядового Дугина».

И опять Дугин не боялся смерти, «его угнетало несправедливое решение командира», позор, которого натерпятся его родные, которым сообщат, что он дезертир. Обида на своих за расстрел, за то, что не дали возможность объяснить опоздание с обедом, захлестнула Ивана Дугина и забрала силы на сопротивление, остались только слёзы. «И ведь не от страха он плакал – плакал от обиды. От той вопиющей несправедливости, которая царит в мире. От того горя, которое неминуемо причинит своим родным и близким». Но этот удивительный день преподнес Ивану Дугину ещё одно испытание. Фронтовое братство спасает повара: не все бойцы посчитали приказ командира полка справедливым. Именно они «поведали скороговоркой командиру обо всём, что приключилось с Дугиным в пути». Буквально за доли секунды до произнесения слова «пли», расстрел был отменён. Так, Ивану Дугину, находящемуся на незавидной для воина должности повара, выпало в один день столько испытаний, сколько не всякому бойцу приходится пережить за всю службу.

А. Воронков рассказывает о жизни Ивана Дугина после войны. Дугин не любит вспоминать случившееся, но иногда рассказывает об этом экстраординарном случае. «И вот теперь Иван живёт с чувством благодарности к тем людям, что спасли его. И верит в то, что есть на свете вселенская справедливость, которая зачастую спасает людей от беды. И всё же нет-нет да выкатится скупая слеза из его поблёкших голубых глаз, когда он вспомнит о том случае. И снова обида обожжёт ему сердце...».

Рассказ примечателен не только интересным сюжетом, но и описанием пограничного Благовещенска в годы Великой Отечественной войны. Помимо этого, впервые в прозе описаны штурм Сахаляна, нынешнего Хэйхэ, советскими войсками, переправа через Амур, движение нашей армии вглубь Маньчжурии.

ИЗ ПУБЛИКАЦИЙ В ПЕРИОДИЧЕСКИХ ИЗДАНИЯХ И СБОРНИКАХ

Воронков, А. А. Баллада о двух капитанах : стихи / А. А. Воронков. – Текст (визуальный) : непосредственный // Горняк Севера. – 1975. – 9 мая. – С. 4.

Воронков, А. А. Вы ели с голодухи грязный жмых? ; Про войну никогда не писал ; Обелиски : стихи / А. А. Воронков. – Текст (визуальный) : непосредственный // Годы грозовые : стихи к 60-летию Победы. – Благовещенск : Буквица, 2005. – С. 11–15.

Воронков, А. А. Два капитана ; Обелиски ; Мой ; Похороны : стихи / А. А. Воронков. – Текст (визуальный) : непосредственный // Эхо прошедшей войны : сб. стихов амур. поэтов. – Благовещенск, 2000. – С. 5–13.

Воронков, А. А. Обелиски : стихи / А. А. Воронков. – Текст (визуальный) : непосредственный // Амурский комсомолец. – 1976. – 9 мая. – С. 4.

Воронков, А. А. Повар Иван Дугин : рассказ / А. А. Воронков. – Текст (визуальный) : непосредственный // Амур : лит.-художеств. альм. – Благовещенск, 2007. – № 6. – С. 26–29.

Воронков, А. А. Повар Иван Дугин : рассказ / А. А. Воронков. – Текст (визуальный) : непосредственный // Приамурье-2012 : лит.-художеств. альм. – Благовещенск, 2012. – С. 94–100.

Воронков, А. А. Повар Иван Дугин : рассказ / А. А. Воронков. – Текст (визуальный) : непосредственный // Амур : лит.-художеств. альм. – 2007. – № 6 – С. 26–29.

Воронков, А. А. Повар Иван Дугин : рассказ / А. А. Воронков. – Текст (визуальный) : непосредственный // Амурский дилижанс. – 2005. – 14 сент. – С. 6, 16.

Воронков, А. А. Повар Иван Дугин : рассказ / А. А. Воронков. – Текст (визуальный) : непосредственный // Наша победа : рассказы амур. и хэйлунцзян. авт. (на рус. и кит. яз.). – Благовещенск : Амур. обл. обществ. писат. орг., 2015. – С. 48–58.

Воронков, А. А. Про войну : стихи / А. А. Воронков. – Текст (визуальный) : непосредственный // Берега : [сб. стихов амур. и кит. авт. на рус. и кит. яз.]. – Благовещенск : Визави, 2014. – С. 20.

Воронков, А. А. Про войну никогда не писал : стихи / А. А. Воронков. – Текст (визуальный) : непосредственный // Амурский дилижанс. – 2005. – 5 мая. – С. 4.

Воронков, А. А. Фронтовой романс : очерк / А. А. Воронков. – Текст (визуальный) : непосредственный // Проспект Пушкина. – 2004. – 7 мая. – С. 6.

Воронков, А. А. Фронтовой романс : рассказ / А. А. Воронков. – Текст (визуальный) : непосредственный // Труд – 7. – 2001. – 4 мая. – Прил. : с. 18. – (Труд – 7 на Амуре).

Воронков, А. А. Шестьдесят лет без войны : очерк / А. А. Воронков. – Текст (визуальный) : непосредственный // Амурский дилижанс. – 2005. – 5 мая. – С. 2

ЛИТЕРАТУРА О ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВЕ А. А. ВОРОНКОВА

Игнатенко, И. Неумолкающее эхо : амур. поэты о Великой Отечеств. войне : [очерк] / И. Игнатенко. – Текст (визуальный) : непосредственный // Приамурье-2015 : альм. : лит.-художеств. изд. – Благовещенск, 2015. – № 13 (31). – С. 30–31.

Воронков Алексей Алексеевич : [биогр. справка и список лит.]. –  Текст (визуальный) : непосредственный // Амурские писатели : библиогр. указ. / сост. Г. В. Аверина, Т. И. Доморацкая. – Благовещенск, 2000. – С. 16–17.

Гуськов, В. В. Воронков Алексей Алексеевич : [биогр. справка и список лит.] / В. В. Гуськов. – Текст (визуальный) : непосредственный // Энциклопедия литературной жизни Приамурья XIX–XX веков / сост., ред., вступ. ст. А. В. Урманов. – Благовещенск : Издательство БГПУ, 2013. – С. 100–101.

Малык, А. Каждому хочется сделать мир добрее : [о творчестве А. Воронкова] / А. Малык. – Текст (визуальный) : непосредственный // Амурская правда. – 2003. – 9 янв. – С. 9.